Александр. Книга I - Страница 34

– Но какую песню вам исполнить?

– Вы так увлечены военными вопросами, так увлеченно постигаете азы военной науки, спойте нам что-нибудь про войну. – Михаил Дубельт, муж Натальи Сергеевны, решил вставить свои «пять копеек» и выбрал наиболее слабую сторону в песенном репертуаре Александра. На его взгляд само собой.

– О войне? Хм... – Александр задумался. Он за последние три года из-за регулярных упражнений вполне терпимо научился играть на рояле, от этого и нужно было плясать. Из военных песен, которые бы можно было спеть в варианте «как есть», да еще и аккомпанемент исполнить ничего особого не приходило в голову.

– Ну же, Александр, не томите нас!

– Просим!

– Просим! – Раздавалось со всех сторон. А Левшин с хитрым видом наблюдал за тем, как великий князь выкрутиться из этой ситуации.

– Знаете господа, недавно я услышал дивную песню, написанную по мотивам романа Александра Дюма «Три мушкетера». Ее я вам и попробую исполнить. Но я исполнительно плохой, так что не обессудьте.

– Не переживайте вы так, ваше императорское высочество. Садитесь за рояль, я помогу вам. – Сказала Наталья Сергеевна и очень ласково улыбнулась. Они сели парой за клавиши рояля. Александр начал подстраиваться, под легкие смешки и шуточки, что доносились до его ушей из аудитории. Наталья очень легко уловила мелодию и быстро включилась.

– Господа, представьте, небольшую полянку, недалеко от бастиона Сен-Жермен, мушкетеры, отдыхающие перед боем и после казни Миледи Винтер.

Приятно вспомнить в час заката любовь, забытую когда-то.

Полезно вспомнить в час рассвета слова забытого поэта:

Щедра к нам грешникам земля, а небеса полны угрозы.

И что-то там еще траля-ля-ля... перед грозой так пахнут розы

...

Старая добрая песня Юрия Ряшенцева на музыку Максима Дунаевского оказалась очень хороша. Даже убогое ее исполнение человеком без нормального слуха и голосом в тональности баритона, близкого к басу, не смогли ее сильно испортить. Но стоит отметить, что Наталья очень помогла, легко подхватив простую и незамысловатую мелодию. Впрочем, и сам Александр старался, представляя кадры замечательной советской экранизации этого романа, где Боярский, Смехов, Смирнитский и Старыгин в различных красивых ракурсах гарцевали в костюмах мушкетеров. В общем, получилось очень даже неплохо. Никто не ожидал ничего подобного.

– Александр, а кто автор этой замечательной песни? – Подал первым голос Николай Николаевич.

– О, если бы я знал. Господа, боюсь, мы этого никогда не узнаем. Я, признаюсь, ее подслушал во время одной из прогулок по Москве.

– Не скромничайте, Саша, – Наталья Сергеевна лукаво улыбнулась.

– Я не понимаю вас, – Александр, смущенно покраснел.

– Признайтесь, это вы сочинили эту песню.

– О, ну что вы, как можно. Я же даже исполнить ее толком не смог. Какое там сочинил. – Попытался оправдаться Александр, но зал стал просить еще, что-нибудь из музыкальных поделок великого князя, заявив, что эта песня не в счет. Саше было жутко стыдно за свое наглые кражи чужого творчества. Но окружающие воспринимали его стыд за природную скромность, а потому вариантов у него не оставалось и он начал настраиваться на следующую композицию. Настройка шла долго, но аудитория спокойно ждала начала, так как великий князь их смог удивить. Да и мелодия, которую он поспешно пытался освоить на рояле вместе с Натальей Александровной, тоже была нова и необычна. И вот, спустя минут десять Александр на пару мгновений остановился в переборах и, слегка кивнув Наталье, начал играть и петь. В этот раз была замечательная песня Владимира Высоцкого «Баллада о борьбе».

Средь оплывших свечей и вечерних молитв,

Средь военных трофеев и мирных костров

Жили книжные дети, не знавшие битв,

Изнывая от мелких своих катастроф.

Детям вечно досаден их возраст и быт, -

И дрались мы до ссадин, до смертных обид.

Но одежды латали нам матери в срок,

Мы же книги глотали, пьянея от строк.

...

Как не трудно догадаться, Александра не выпускали из-за рояля еще часа два, пока весь репертуар, что можно было без переделок спеть, у него не закончился. И он был вынужден завершить свое выступление. Да, он произвел совершенно неизгладимое впечатление на публику, которая была поражена до глубины души. А вот на его душе было погано от того, что, как ни крутись, всем этим песням припишут его авторство. А он ведь даже их не переделывал. Исполнял как есть. Конечно, Александр никогда не страдал особым пиететом к авторским правам, считая их издержкой буржуазной спекуляции, но все равно было нехорошо. Видимо из-за того, что он лично очень положительно относился к этим замечательным авторам и считал зазорным причинять им вред. Пусть даже и настолько умозрительный. Впрочем, его муки не остались незамеченными. Он стоял у колонны и смотрел в окно, на яркую Луну, мимо которой плыли легкие клочья перистых облаков и настолько углубился в свои мысли, что не заметил, как к нему подошла Наталья Александровна и аккуратно обняла.

– Саша, что вас тревожит?

– А? О, Наталья Сергеевна, я не заметил, как вы подошли.

– Конечно, вы были так погружены в свои мысли. На вашем лице печаль. Отчего? Вы же имели большой успех в своих песнях.

– Не мои они. От того и неприятно. А ведь теперь будет досада – приклеится на них мое авторство.

– А чьи же?

– Я не могу сказать. Я их просто слышал.

– Знаете, Саша, ваша скромность похвальна, но не нужно с ней особенно усердствовать. Тем более, что песни замечательные, какая разница кто автор? Вы первым их исполнили в высшем свете. Это как пустить хорошую шутку. Неважно кто автор, важно кто ее смог правильно преподнести и дать ей хождение среди других людей. Саша, хватит хандрить. Пойдемте. Ну же.